ГОРОДСКАЯ ДУМА НИЖНЕГО НОВГОРОДА
Александр Лушин
НИЖЕГОРОДСКОЕ НАРОДНОЕ ОПОЛЧЕНИЕ
В 1812-1814 ГОДАХ
УРОК РОССИЙСКОГО ПАТРИОТИЗМА
К 200-летию победы в Отечественной войне 1812 года
Нижний Новгород 2010
ББК 67.3
Л 87
Л 87 Лушин А.Н. Нижегородское народное ополчение в 1812-1814 годах. Урок российского патриотизма. – Н.Новгород: Городская дума Нижнего Новгорода, 2010. – 22 с. илл.
Брошюра издана к 200-летию победы в Отечественной войне 1812 года и повествует о создании и заграничном военном походе нижегородского народного ополчения. Автор приводит исторические сведения, раскрывающие ратные подвиги нижегородцев-ополченцев в сражениях за Дрезден, Магдебург, Гамбург, Глогау, в которых проявился массовый героизм наших земляков. Брошюра предназначена для проведения урока российского патриотизма в учебных и трудовых коллективах Нижнего Новгорода и адресуется всем, интересующимся историей нашего города.
Рецензент: доктор исторических наук Ф.А. Селезнев
с Городская дума Нижнего Новгорода
с А.Н. Лушин
В череде торжественных мероприятий, посвященных 400-летию спасения Московского государства от польской оккупации и преодоления страшной русской смуты, как-то отошли на второй план героические события Отечественной войны 1812 года. Это представляется не совсем справедливым по отношению к нижегородцам, так как именно Нижний Новгород явился в 1812 году одним из крупнейших центров формирования всенародного ополчения, принявшего участие в победоносном заграничном походе русской армии в 1813-1814 годах. Если попытаться восстановить историю участия нижегородцев в спасении Отечества от губительного нашествия наполеоновских войск, следует поднять несколько параллельных по времени пластов, касающихся как боевых действий, так губернской и городской жизни в тылу. Необходимо вспомнить, что Нижний Новгород стал многолюдным средоточием московских беженцев: сюда переехал Московский университет со своей знаменитой профессурой и студентами, перебрались опальный в то время правовед М.М. Сперанский, знаменитый историограф и писатель Н.М. Карамзин, влиятельный в чиновных кругах обер-прокурор Сената А.А. Столыпин, поэт В.Л. Пушкин и многие другие славные россияне. В то же время Нижний Новгород ранней осенью 1812 года явился местом высылки во избежание эксцессов из Москвы под надзор местной полиции более 40 французов, в основном торговцев, музыкантов, актеров и учителей. Содержались с осени 1812 года в Нижегородской губернии под Арзамасом и Семеновым, в селе Богородском Горбатовского уезда военнопленные офицеры и солдаты из наполеоновской армии, которых подкармливали сердобольные местные крестьяне.
В это грозное время немало нижегородских дворян, находившихся к началу лета 1812 года в отпусках либо проживавших как сельские помещики в своих усадьбах, поспешили вернуться или записаться на военную службу. Мощный патриотический подъем, охвативший нижегородцев, был напрямую связан с высочайшим манифестом императора Александра I, призвавшего 6 июля 1812 года русских людей встать на защиту Отечества в ряды всенародного ополчения, чтобы враг увидел в каждом дворянине князя Пожарского, в каждом горожанине Кузьму Минина, в каждом лице духовного звания монаха Авраамия Палицына.[1] Уже 18 июля последовал новый императорский манифест о неотлагательном создании в Российской империи округов сбора народного ополчения – «составления внутренних сил для защиты Отечества» в подкрепление регулярной армии.[2] Руководителей губернских народных ополчений предполагалось избирать из дворянской среды. Манифест был оглашен губернским предводителем дворянства князем Г.А. Грузинским и вице-губернатором А.С. Крюковым 25 июня 1812 года в Макарьеве, где летом традиционно проходила обширная торговая ярмарка, в соборной монастырской церкви после окончания божественной литургии, отслуженной епископом Нижегородским Моисеем (Близнецовым-Платоновым). В Макарьеве в тот день собрались уездные предводители дворянства, уездные судьи и земские исправники, которые избрали начальником нижегородского губернского ополчения князя Г.А. Грузинского. Таким образом, для всех была тогда очевидной духовная связь самоотверженного подвига героев смутного времени с жертвенной любовью к Родине всех сословий Российской империи начала XIX века.
С самого начала военных действий храбро сражался с неприятелем поручик лейб-гвардии Кавалергардского полка Борис Иванович Белавин, участник боев под Бородино, Малоярославцем, Березиной, Кульмом, Дрезденом, Парижем, впоследствии гвардейским полковником в отставке вернувшийся в Нижний Новгород город и поселившийся на улице Большой Покровской.[3] Орден святого Владимира 4-ой степени с бантом за отвагу украсил мундир поручика лейб-гвардии Измайловского полка Николая Михайловича Приклонского, богатого землевладельца Арзамасского и Сергачского уездов.[4] Он участвовал в заграничных походах русских вооруженных сил, бился с неприятелем в Германии в составе Польской армии. В фондах Нижегородского историко-архитектурного музея-заповедника автору этих строк удалось обнаружить интересные материалы о двух участниках Бородинского сражения. В формулярном списке ардатовского уездного казначея коллежского асессора Петра Ивановича Яновского указано, что 26 августа 1812 года он участвовал в бою под Бородино, а впоследствии прошел в составе регулярной русской армии до Франции. На знаменитых Багратионовых флешах на Бородинском поле бился с неприятелем нижегородец Василий Кузмич Истомин, ставший кавалером двух орденов.
В июле 1812 года согласно высочайшему манифесту о составлении временного внутреннего ополчения были созданы округа, центром одного из которых стал Нижний Новгород. Кроме Нижегородской губернии в состав 3-го округа вошли Вятская, Казанская, Костромская, Симбирская и Пензенская губернии. В фондах Центрального архива Нижегородской области хранится значительное число прошений нижегородцев, сразу пожелавших добровольно вступить в ряды воинского ополчения.[5] Защищать Отечество устремились прежде всего дворяне, которые в количестве более 500 представителей благородного сословия старались влиться в офицерский корпус нижегородского ополчения. К 100-летию Отечественной войны 1812 году была издана книга историка В.Р. Апухтина о нижегородском дворянском ополчении 1812-1814 годов, включившая в себя сведения о дворянах, вступивших в ряды Поволжского ополчения 3-го округа под началом генерал-лейтенанта графа П.А. Толстого. Отставные офицеры вступали в ополчение в прежнем воинском чине. Первоначально в Нижегородской губернии предполагалось создать только воинский резерв, но уже в середине июля 1812 года в Нижний Новгород был определен на пребывание военный штаб 3-го округа ополчения, который установил норму рекрутского набора ратников из крепостных крестьян в 4 ополченца на 100 ревизских душ.[6] В уезды были направлены указания, содержащие подробные правила по набору ратников. В ополчение кроме дворян было дозволено вступать городским жителям по согласованию с мещанским обществом. Многие горожане, движимые патриотическим порывом, писали прошения о вступлении в ополченцы. Например, кузнец И.И. Манатов напрямую обратился к князю Г.А. Грузинскому с прошением об исключении из мещанского сословия и зачислении в один из формируемых пехотных полков. Нижегородский губернатор А.М. Руновский, наблюдая массовое стремление городских жителей вступить в ряды ратников, был вынужден специально обратиться к городскому мещанскому собранию с просьбой упорядочения и ограничения отпуска ремесленников в ополчение. Начальником штаба Поволжского окружного ополчения был высочайше назначен полковник Н.Н. Муравьев, прогрессивный военный деятель, впоследствии отличившийся в боях во время заграничного похода и высочайше произведенный в генерал-майоры. Военное командование нижегородским ополчением было возложено на генерал-майора Н.С. Муромцева, имевшего значительный боевой опыт. Посетивший в это тревожное время Нижний Новгород и много общавшийся с местным дворянством С.Н. Глинка в «Записках о 1812 годе» отметил примечательный факт: «Предполагали, что в Нижнем устроится главное ополчение и двинется к Москве мининскими путями».[7]
К началу сентября 1812 года началось формирование воинских подразделений нижегородского ополчения. Ратникам по особой таблице был установлен возраст для набора в ополчение от 17 до 45 лет. Они должны были обладать отменным физическим здоровьем, иметь высокий рост. При наборе рекрутов офицеры выясняли, умеют ли крестьяне и мещане обращаться с огнестрельным оружием и могут ли ездить верхом. Предполагалось, что ополченцы-пехотинцы будут вооружены пиками с широким плоским острием и отчасти ружьями со штыками, а отобранные в кавалерийские части получат на вооружение кроме пик сабли и по возможности пистолеты. Для вооружения нижегородского ополчения с военных складов было отпущено три тысячи ружей. Пехотинцы получили патронташи на 20 патронов, а конники лядунки на 10 патронов. Для рядовых ополченцев была изготовлена специальная походная форма, включавшая армяки серого сукна, головные уборы, овчинные полушубки, шаровары. На шапки были нашиты кресты с императорским вензелем. Каждый ратник ополчения имел ранец с запасной одеждой, обувью и провиантом, фляжку для воды, а также топор. При формировании ополчения граф П.А. Толстой отдал офицерам приказ: «Строго соблюдать чинопочитание и дисциплину, нижним чинам не позволять брить бороды».[8] Студент Московского университета Э.Г. Эрстрем в своих нижегородских записках отметил: «Всех, кого взяли в ополчение, сохранили длинные волосы, а также свои бороды. Форма ополчения простая, но красивая. Темно-серый кафтан с поясом того же цвета и четырехуголка на голове. У офицеров пояс, окантованный желтыми галунами, и эполеты позолоченные».[9]
На нижегородских ополченских знаменах были изображены красного цвета олень, крест и корона, императорский вензель, вышиты надписи «За Веру и Царя», буквы «Н» и «О». Каждый полк имел собственную икону своего небесного покровителя. После возвращения ополчения из заграничного похода в 1815 году иконы были переданы в нижегородские храмы. В программу обучения ополченцев входили следующие строевые моменты: «вперить в воина знание своего места в шеренге и в ряду, ружьем учить только на плече нести оное правильно, заряжать, стрелять и действовать штыком, на караул же делать не учить, маршировать учить слегка».[10] Обучали ратников-пехотинцев ежедневно воинскому делу на высоком волжском берегу вблизи Вознесенского Печерского мужского монастыря. Отдельно формировались резервы конной артиллерии численностью в три тысячи человек. В конце октября 1812 года инспектор артиллерии генерал-лейтенант П.И. Меллер-Закомельский назначил в нижегородское ополчение три артиллерийских роты: батарейную, конную и легкой артиллерии.[11] Предполагалось, что в Нижний Новгород будет доставлено около 100 пушек. Юнкер артиллерийского батальона Дмитрий Петрович Зыков с опытными фейерверкерами в селе Лысково Макарьевского уезда комплектовал конную артиллерийскую роту. Титулярный советник Степан Дмитриевич Нечаев по указанию штаба участвовал в формировании воинских частей ополчения в Арзамасе. Управляющий Военным министерством князь А.И. Горчаков сообщал, что в Арзамасе сосредотачиваются пехотные батальоны из губерний, вошедших в 3-ий округ ополчения, в том числе 1364 нижегородских ратника.[12] В своих знаменитых записках С.Н. Глинка пишет, что в Арзамас в это время стекались ополченские отряды из разных уездов Нижегородской губернии. Кавалерийский полк формировался в Арзамасе, и первоначально его личный состав был определен в 660 всадников. В Семеновском уезде в окрестностях крупного села Бор формировался 2-ой пехотный полк из крепостных крестьян крупных вотчин князей Волконских и Черкасских, графов Мусиных-Пушкиных. Набор ополченцев здесь проводил подполковник А.П. Ровинский.[13] В южных уездах проводился набор ратников 4-го пехотного полка. Одновременно с формированием народного ополчения в Нижнем Новгороде в октябре 1813 года находился на временном постое конный отряд татар, вооруженных саблями, пиками, луками и стрелами. При мусульманской коннице постоянно находился мулла.
В фондах Центрального архива Нижегородской области хранятся уникальные материалы о формировании пехотных полков, о сборе пожертвований в июне 1812 года на ополчение, рапорты городничих и уездных исправников в канцелярию губернатора об итогах формирования воинских ополченских подразделений в сентябре 1812 года. Комитет пожертвований с 25 июля 1812 года возглавил гвардейский прапорщик Павел Алексеевич Ленивцев. Нижегородское купечество собрало в первые дни более 30 тысяч рублей, мещанское общество 2,5 тысячи рублей, ремесленники около 50 тысяч рублей, епархиальное духовенство почти 27 тысяч рублей. Нижегородское дворянство также собрало значительную сумму денег, на которые было закуплено 600 ружей, 500 пистолетов и 400 сабель. Впоследствии дворяне на собственные деньги приобрели еще значительное количество ружей. Павловские и арзамасские оружейники получили заказ на изготовление для ополчения 1380 ружей. Промышленник И.Р. Баташев пожертвовал 150 тысяч рублей для артиллерийских рот на изготовление снарядов и пушечных ядер. В губернии была создана сеть магазинов-складов для сбора повозок, лошадей и погонщиков, составлявших обоз ополчения. В специально отведенные складские помещения были свезены достаточные запасы ржаной муки и гречневой крупы. Нижегородский губернатор А.М. Руновский отмечал, что в осень 1812 года «почти все воины собраны, и относительно вооружения их, выдачи жалования, штыков, обуви офицерам и прочая по сей части распоряжения приведены в исполнение».[14] К нижегородскому ополчению были приписаны несколько медиков. Заслуживает несомненного внимания тот факт, что князь Г.А. Грузинский прикомандировал в качестве практикующего врача к ополчению заведующего своей больницей в Лыскове А.Г. Медведева, в будущем известного церковного деятеля, наместника Троице-Сергиевой лавры архимандрита Антония (Медведева).[15]
Среди известных дворянских фамилий в нижегородском ополчении можно было встретить вступивших в 4-й пехотный полк лукояновских помещиков братьев подпоручика Александра Васильевича, прапорщиков Владимира Васильевича и Николая Васильевича Ульяниных, братьев Федора Михайловича и Петра Михайловича Стремоуховых, имевших немалые воинские чины.[16] Согласно «Списку дворянам, назначенным на должности в состав военного ополчения» от сентября 1812 года около 50 чиновников изъявили горячее желание стать офицерами и отправиться на защиту Отечества. Среди них Михаил Михайлович Аверкиев, Федор Федорович Бухвалов, Петр Алексеевич Остафьев, Александр Александрович Турчанинов и многие другие.[17] Можно вспомнить патриотический порыв сына вице-губернатора А.С. Крюкова корнета кавалерийского полка Александра Александровича Крюкова, юнкера артиллерийской роты Дмитрия Петровича Зыкова.[18] Немало нижегородских дворян было зачислено в ополчение на офицерские должности сотенных и пятидесятских начальников. Писали прошения в различные высокие инстанции о дозволении вступить в ряды ополченцев учителя, гимназисты, семинаристы, купеческие сыновья, чиновники, студенты Московского университета, указывая, что не могут оставаться «равнодушными зрителями погибающих граждан от ударов неумолимого врага, предпочитая собственную свою пользу пользе государства, желая защищать его до последней капли крови». Например, университетский студент Владимир Иванович Филиппович в сентябре 1812 года поступил прапорщиком в 3-й пехотный полк. Епископ Моисей объявил, что причетники, дети священнослужителей и семинаристы до риторического класса могут беспрепятственно записываться в ополчение, причем епархия выделяет необходимые деньги на одежду и продовольствие ополченцам из духовной среды. Так, в письмах князю Г.А. Грузинскому и генерал-лейтенанту графу П.А. Толстому нижегородский архиерей указывал, что некоторые служители семинарии, духовной консистории и монастырские послушники горят желанием служить в военном ополчении.[19] В нижегородской духовной консистории был составлен список лиц, пожелавших вступить в ополчение. Например, пономарь Парфенов был направлен в 4-ый пехотный полк, комплектовавшийся в южных уездах Нижегородской губернии.
Из «Списка войскам, идущим в Волынскую губернию под командой генерал-лейтенанта графа Толстого» известно, что в октябре 1812 года сбор нижегородского ополчения был завершен: 13 тысяч ратников составили пять пеших полков из 15 батальонов (в каждом полку по 2000 ратников), один конный полк в пять эскадронов из 760 всадников и артиллерийскую команду. Командирами полков были поставлены имевшие военный и командный опыт офицеры. Конный полк, в котором числились офицерами немало родовитых нижегородских дворян, первоначально возглавил полковник Николай Неболсин, но его быстро сменил действительный статский советник Павел Федорович Козлов, в молодые годы служивший офицером конной гвардии.. Первым пехотным полком командовал полковник Яков Иванович Каратаев, вторым – полковник Матвей Карпович Агалин, третьим – намечался подполковник Николай Яковлевич Стрелков, который активно участвовал в комплектовании личного состава полка, но был назначен полковник князь Федор Иванович Звенигородский, четвертым полком – полковник Федор Федорович Ралль 1-й, пятым – полковник Алексей Козмич Шебуев.[20] Видимо, в это время командование 2-ым пехотным полком нижегородского ополчения принял подполковник А.П. Ровинский, который ранее комплектовал личный состав полка в Семеновском уезде.
Рескриптом императора Александра I от 28 сентября 1812 года представленные графом П.А. Толстым командиры всех полков были утверждены.[21] В ноябре нижегородское ополчение было готово к военному походу. Однако согласно составленной в штабе ополчения ведомости о состоянии войск 3-го округа количество ратников оказалось налицо несколько меньшим, так как часть ополченцев была больна, некоторое количество ратников умерло.[22] Пехотные полки в указанное время насчитывали менее 2000 рядовых ратников, а в конном полку числилось около 550 всадников.
В начале декабря 1812 года нижегородское ополчение под командованием генерал-майора Н.С. Муромцева отправилось в военный поход, о чем было немедленно сообщено главнокомандующему всеми вооруженными силами Российской империи генерал-фельдмаршалу М.И. Кутузову. Очевидец записал 9 декабря 1812 года следующее: «Нижегородское ополчение выступило вчера из города. Сначала ратники собрались на богослужение в кафедральном соборе, где молебен в честь ополченцев снискал всеобщее восхищение….По окончании службы дружины выстроились на церковном дворе. Под звонкую музыку начали они марш свой. Пред войском несли все иконы кафедрального собора. Затем следовало процессией наиболее именитое городское духовенство во главе с самим архиереем. Затем несли знамя, за коим, наконец, следовало войско. Вид был торжественный и трогательный, многие плакали».[23] Из сохранившихся документов периода Отечественной войны хорошо известно, что нижегородское ополчение проследовало через Муром, Рязань, Орел в Волынскую губернию и сделало остановку для отдыха в Житомире. По пути значительное количество ратников было оставлено больными в лазаретах и госпиталях. Граф Е.Ф. Комаровский в своих интереснейших записках упоминал, что нижегородскому ополчению жители Житомира оказали самый радушный прием, а командир конного полка Павел Федорович Козлов расположился в доме Комаровских.[24] Летом 1813 года ополченские части прошли дополнительную военную подготовку, после которой был в присутствии высокого воинского начальства проведен смотр. В заграничном походе нижегородским рядовым ополченцам-пехотинцам были выданы новые кафтаны зеленого цвета, кивера, необходимая амуниция, тесаки, а конный полк получил новые красиво оформленные куртки серого цвета и различное снаряжение для всадников. Видимо, в это время пехотинцы нижегородского ополчения получили трофейные ружья.
В августе нижегородское ополчение после маршевого перехода через Овручь, Мозырь, Кротошин и Одаленов было временно размещено в Польше под местечком Дубин. Только в начале сентября 1813 года в составе Польской армии ополчение приняло участие в военных действиях в Силезии. Сохранилась инструкция, данная 14 августа графом П.А. Толстым офицерам пятого пехотного полка «командовать разъездом в Силезии от города Требница до Шлихтенсгейма, простирая оной по возможности и до реки Одера».[25] Весь сентябрь 1813 года ополченцы продвигались в пределах Силезии и Саксонии, преследуя отступавшие разрозненные французские отряды. В середине сентября, как отмечал в своих записках штабной офицер-квартирмейстер А.А. Щербинин, Поволжское ополчение подошло к городу Теплицу, откуда было маршем направлено под Дрезден.
Из журнала военных действий Польской армии известно, что в начале октября 1813 года 1-ый, 2-ой, 3-ий, 4-ый нижегородские пехотные полки, сведенные в бригады в составе Поволжского ополчения, были размещены у селений Шершниц, Рекниц, Лейбниц, Гистриц, а затем были расставлены вблизи селения Петерсвальде для перекрытия дорог, по которым могли передвигаться неприятельские отряды.[26] Конный полк нижегородского ополчения находился в боевой готовности под деревнями Пляцен, Пестиц, Цейт. В середине октября 3-ий нижегородский пехотный полк, объединенный с казанскими и рязанскими ополченцами, был откомандирован под началом бригадного командира действительного статского советника А.Д. Гурьева на берег реки Эльбы для соединения с союзными австрийскими войсками.[27]
Во второй половине октября 1813 года нижегородское ополчение участвовало в кровопролитном многодневном сражении за Дрезден, в котором размещался хорошо оснащенный сильный корпус французского маршала Сен-Сира. Император Наполеон придавал Дрездену как стратегическому центру особо важное значение в войне на территории Германии. Командовал войсками Поволжского ополчения при блокаде Дрездена генерал-лейтенант граф П.А. Толстой. В те суровые дни в боях особенно отличились отвагой и мужеством командир конного полка действительный статский советник П.Ф. Козлов, подполковник Н.Я. Стрелков и майор В.И. Мельников, тяжело изранены во время атак были подпоручик В.Я. Зубов и прапорщик Н.А. Алексеевцев.[28] Суровое боевое испытание выпало на долю 3-го пехотного полка нижегородского ополчения, рядом с которым бились против французов казанские ополченцы. В середине октября противник предпринял напористые атаки на ополченские части, которые вначале не выдержали вражеского натиска, но затем отбросили французские колонны к городу. 25 октября 1813 года после многочасового яростного боя под Рейхенбергом нижегородские ополченцы в составе русской армии проявили массовый героизм, израсходовали все патроны, но штыками и пиками опрокинули колонну неприятеля, преследовали врага и подступили к стенам Дрездена. Через несколько дней - 31 октября 1813 года – ополченцы вступили в завоеванный город, гарнизон которого капитулировал. Следует особо указать на то, что нижегородец ополченский сотенный начальник М.М. Аверкиев, исполнявший должность бригадного адъютанта при действительном статском советнике (впоследствии генерал-майоре А.Д. Гурьеве), был в названный памятный день назначен управляющим делами комендантской канцелярии города Дрездена и пребывал на этой значительной должности до 15 сентября 1814 года.[29] В начале декабря 1813 года нижегородские ратники отличились в ожесточенных боях под Магдебургом, гарнизон которого предпринимал неоднократные отчаянные попытки вырваться из окружения. Например, 23 декабря французы сильным натиском атаковали русские позиции, однако ратники нижегородского и пензенского ополчений не только устояли, но и заставили врага отступить в смятении. В начале января 1814 года нижегородцы-ополченцы под началом генерал-майора Н.С. Муромцева уже находились под Гамбургом, где стоял корпус французского маршала Л. Даву. Гамбург являлся последним очагом неприятельского сопротивления на берегах реки Эльбы. Поволжское ополчение, укрепленное Уральским казачьим 3-м полком, было поставлено в центр русских воинских сил, осуществлявших блокаду Гамбурга. Запомнилось нижегородцам страшное сражение в конце января 1814 года у местечка Кирхштейнбеке, когда французы значительными силами стремительно атаковали ополченские части, но русскими штыками враги были отброшены к гамбургским укреплениям и понесли сильные потери.[30] В феврале нижегородское ополчение начало длительный трудный штурм городских стен. В середине мая 1814 года нижегородцы победоносно вошли в Гамбург.
Император Александр I высоко оценил боевые подвиги ополченцев: многие офицеры-дворяне были награждены орденами либо повышены в воинском чине. Согласно «Списку генералам, штаб и обер-офицерам, отличившимся в сражениях, бывших при Дрездене» и некоторым другим наградным документам по результатам сражений под Гамбургом и Магдебургом более 60 нижегородцев были отмечены за храбрость (22)[31]. В июле 1814 года генерал от кавалерии граф Л.Л. Беннигсен подал на имя императора рапорт о награждении начальствующих чинов нижегородского ополчения, особо отличившихся о время блокады Гамбурга, указав, что «полки, употребляемые под Дрезденом, Магдебургом и Гамбургом, более других имели трудов и случаев к отличию, которые и действительно оказали во всех противу неприятеля делах».[32] Командир нижегородского ополчения Н.С. Муромцев, проявивший себя умелым стратегом и тактиком, был представлен к производству в генерал-лейтенанты и впоследствии к награждению орденом святого Владимира 4-ой степени. Командир конного полка П.Ф. Козлов представлялся к награждению орденом святой Анны 1-ой степени. По рапорту графа П.А. Толстого полковник Я.И. Каратаев был представлен к производству в генерал-майоры, подполковник Н.Я. Стрелков представлен к ордену святой Анны 3-степени с алмазами, подполковник А.П. Ровинский произведен в полковники, раненые в боях майоры Ф.М. Стремоухов и Ф.А. Токарев удостоены орденами святой Анны 2-ой степени. Отмечена орденами святой Анны 3-ей степени была незаурядная храбрость молодых офицеров В.Я. Зубова и Н.А. Алексеевцева, получивших тяжкие ранения. Адъютант командира нижегородского ополчения корнет А.А. Крюков за проявленные «примерное мужество и особенное усердие» был удостоен ордена святой Анны 3-ей степени. Капитан В.И. Белавин «за отличие в делах против неприятеля» получил орден святой Анны 2-ой степени. Сотенный начальник 3-го пехотного полка, а впоследствии бригадный адъютант М.М. Аверкиев за доблестную службу в ополчении был удостоен ордена святой Анны 4-ой степени и высочайшего благоволения. Вторично он был награжден орденом святой Анны за личную храбрость, проявленную в сражении у Рейхенберга в октябре 1813 года. Более 40 рядовых ополченцев, имевших дворянское происхождение или бывших сыновьями чиновников, купцов и священнослужителей, были произведены в первый офицерский чин. Унтер-офицер 2-го пехотного полка Антон Добролюбов, вступивший в ополчение из нижегородских семинаристов, в апреле 1814 года проявил героизм в бою под селением Мекскельфельде, за что был удостоен знака военного ордена святого Георгия 4-ой степени и произведен в фельдфебели.
Продолжение в ч.2
